Украинский режиссер, долгое время живущий в Москве, Роман Виктюк не исключает, что против него начнется травля из-за нового спектакля. Некоторые СМИ уже назвали постановку "оскорбляющей Россию и Новороссию".
В Москве в Театре Моссовета состоялась премьера спектакля "В начале и в конце времен". Авторы – уроженцы Львова: знаменитый режиссер Роман Виктюк, больше 40 лет живущий в российской столице, и молодой драматург Павло Арие.

Спектакль о чернобыльской трагедии, об украинской семье, живущей в зоне отчуждения и считающей, что "никакой радиации нет, все придумано только для того, чтобы выселить людей". По отзывам российской театральной критики, Виктюк поставил не социальную драму, а притчу об отчуждении между близкими и родными людьми.

Вместе с положительными отзывами в российских СМИ появились статьи с заголовками: "Украинский режиссер поставил антироссийскую пьесу", "Спектакль, прошедший в Москве, оскорбил Россию и Новороссию".

В интервью изданию "ГОРДОН" Виктюк рассказал, как относится к обвинениям и почему сейчас вынужден молчать о своем отношении к российско-украинскому конфликту.
В Москве мой спектакль не может идти "на мові", россияне не поймут, решат, что мы агитируем.

– В некоторых СМИ вашу постановку назвали антироссийской, оскорбляющей не только Россию, но и "Новороссию".

– Они идиоты! Я их совершенно не трогаю, а они ищут там, где антироссийского и в помине нет. И в тексте пьесы ничего русофобского нет. Когда был Чернобыль? Это была одна страна – Советский Союз, у власти – Михаил Горбачев. Обвини они меня в антисоветчине, я бы еще понял, но антироссийский спектакль… Что русские делали в Припяти? Це була Україна.

– Не боитесь, что на вас, как на Андрея Макаревича, начнется травля?

– Естественно, начнется. Они уже мне придумали, что я, выступая во Львове, назвал Путина чертом. Тогда я им привез видео своего выступления с балкона Львовского оперного театра.

– Куда привезли, в Кремль?

– Нет, в Государственную думу. Дело не только в Припяти. Саркофаг над Чернобыльской АЭС опять начинает заводить какую-то мутотню. Украина просит помочь. Кто поможет? Вот об этом бы они подумали!

Знаете, кто мне предложил пьесу? Ира Подоляк, руководитель управления культуры Львовского горсовета. А мэр Львова Андрей Садовый, когда я рассказал о замысле спектакля, был так рад, что попросил показать постановку во Львове.

– Одни пишут, что спектакль идет на украинском, другие утверждают, что на суржике. Как на самом деле?

– Спектакль не может идти "на мові", потому что россияне никогда не поймут украинский язык, решат, что мы агитируем. Мы играем по-русски, но музыкальная линия – на украинском.

– Вам не кажется, что российско-украинские отношения сейчас тоже под саркофагом, который скоро обрушится?

– А как же! Это же и есть общечеловеческое. Спастись можно только любовью, искать которую надо прежде всего в себе самих. Герои пьесы этого не понимают, потому что ненавидят себя и других.

– Вы занимаете проукраинскую позицию и не скрываете этого…

– Меня умоляют пока молчать. Сейчас идет ремонт нашего театра (в середине 1990-х московские власти выделили Театру Романа Виктюка здание, которое до сих пор находится на реставрации. – "ГОРДОН"). Нам обещают, что вот-вот мы должны получить здание.

– Иначе отнимут театр?

– А кто их знает! Но даже своим молчанием я красноречив. К сожалению. И они это понимают.