Успешная Украина создает для России такой сильный вызов, который та вряд ли способна будет выдержать.

За истекший год колоссальные изменения произошли не только с украинской идентичностью, но и с российской: весь последний год российская пропаганда доказывала, что «Россия — это не Украина». Ну и, конечно, нескончаемым потоком шли рассказы про «украинский фашизм», «бендеровский нацизм» и прочую развесистую клюкву. О расовой или культурной неполноценности украинцев и Украины ведущие на российских федеральных телеканалах, конечно же, не говорят, но всем видом, всеми словами, всеми нелепыми шутками несут телезрителю именно такие меседжи: украинцы — это недочеловеки, не способные к государственному строительству и генетически склонные к предательству, пишет российский политолог Андрей Окара на сайте «Новое время».

Вот такой телефашизм можно наблюдать на любом федеральном телеканале. Причина в том, что у российских политических элит существует экзистенциональный страх перед Майданом и перед открытым обществом как таковым. Поэтому россиянам делаются посылы, что Россия — это последняя крепость истинной веры, а Украина — отпадение от истины и нравственных идеалов. По их мнению, Украина — это часть «русского мира», но предавшая русское: сначала под влиянием Польши и Литвы, теперь под влиянием США. В принципе, отношение к Украине в России многоуровневое: на обывательском уровне такой мотив — «у меня дедушка, бабушка, дядя, тетя, жена из Украины», мы любим украинские песни, сало, вареники. Украина в таком контексте — это такая буффонадная, прикольная имперская окраина. Как писал Пушкин о Гоголе, — «племя поющее и пляшущее». Но при этом есть еще концептуальный уровень этого отношения: Украина — слабое звено «русского мира», несамостоятельный осколок, отпавший от некой абсолютной сущности.

Информационная политика строится на следующих посылах: в принципе, украинский народ — хороший, но лишь в той степени, в которой он является младшим братом России, частью «общего политического пространства» и сохраняет верность «общей истории». Мазепа, Петлюра, Бандера — это страшные ругательства. Последние годы социологи проводят параллельные исследования — россиян спрашивают: «Как вы относитесь к Украине и украинцам?», украинцев: «Как вы относитесь к России и россиянам?», Тендеция очень четкая: россияне относятся к Украине намного хуже, чем украинцы к России. Ну а в 2014 году Украина в российском информационном пространстве изображается как полюс абсолютного зла: там фашисты, бандеровцы, это почти родина Гитлера и дьявола. Таким образом россиян подталкивают к тому, что «фашистскую Украину» необходимо уничтожить — несмотря на правовые или политические ограничения.

Изначально рассматривался сценарий создания Новороссии от Одессы до Харькова. Это был бы своеобразный буфер, сателлит — независимое государство, но полностью подконтрольное Кремлю. Однако кремлевские стратеги не учли фактор, который оказался решающим: они полагали, что население Украины — это быдло, человекоматериал, статисты, которых не следует принимать в расчет. Но этот самый «человекоматериал» оказался умным, продвинутым, рефлексирующим, зрелым гражданским обществом, способным к самоорганизации: такого волонтерского движения, как в Украине в 2013–2015 годах, не было нигде и никогда в истории человечества. Гражданское общество подменило собою больное, коррумпированное, крайне неэффективное государство. Как говорится, у Украины пока нет ядерного оружия, потому что волонтерам его еще не заказывали. Тем не менее, от поддержки сепаратистов РФ не откажется, несмотря на все поражения, ведь тлеющий конфликт на Донбассе — это эффективный механизм влияния на Украину.

Ничто не вернет российско-украинские отношения к тому формату особой братской любви, которая культивировалась государством на протяжении нескольких столетий. Аннексия Крыма и война на Донбассе, а также жесточайшая информационно-психологическая война со стороны российских СМИ привели к расторжению российско-украинского неформального пакта, просуществовавшего с середины XVII века. События в Украине раскололи также и российское общество — примерно 15% на 85%, и этот раскол только углубляется. Советский союз закончился не в 1991 году, а в 2014-м, и именно в Донбассе.

Кроме того, если раньше Россия и Украина взаимодополняли друг друга, то теперь взаимоисключают. Если Россия не уничтожит и не расчленит Украину, то успешная и модернизирующаяся Украина уничтожит Россию. Не в том смысле, что вернет Крым, а в том смысле, что успешная Украина создает для России такой сильный вызов, который та вряд ли способна будет выдержать. Разумеется, речь не об агрессии — военной, экономической или политической. Речь о том, что в современном мире открытые общества выигрывают, а закрытые — проигрывают. Если Украина сумеет стать успешным государством, то она, а не Россия, станет неформальным центром Восточной Европы.